Освещая вопрос о том, почему человек является завершающим звеном в удивительной последовательности сотворения мира, свт.Григорий отвечает, что он «был призван сразу стать царём подвластного ему» мира [1, с.13]. Подобно тому, как гостеприимный хозяин не приводит в дом гостей, пока не приготовит всё надлежащим образом, Господь вводит в мир человека последним, чтобы тот мог пользоваться всем имеющимся, а не заботиться о приобретении чего-либо. С другой стороны, организм человека беззащитен и немощен в сравнении с вооруженными когтями, рогами и копытами и укрытыми шкурами животными. Это не только лишает человека звероподобного облика, но и позволяет ему для удовлетворения своих жизненных потребностей пользоваться своим начальственным положением над природой. Например, «медлительность и малоподвижность тела побудили использовать и обуздать коня. (…) А поскольку была необходимость иметь зубы и кусаться для защиты от других животных, зубами наносящих нам вред, то пёс тут же предоставил в наше распоряжение свою челюсть и своё проворство, став для человека как бы одушевлённым мечём» [1, с.20]. Будучи вынужденым защищаться от врагов, человек изобретает железные мечи, как бы заменяющие ему рога, и доспехи, защищающие его тело подобно крокодильей коже.
Библейское повествование о сотворении Адама (это имя переводящееся с древнееврейского языка как человек) свт.Григорий понимает, как описание происхождения всего человечества, а не только конкретного человека. По мнению свт.Григория «человеческая природа есть середина между двумя крайностями, отстоящими друг от друга, – природой божественной и бесплотной и жизнью бессловесной и скотской» [1, с.52]. Происхождение полов свт.Григорий понимает в свете оригеновской концепции творения. Автор полагает, что в предведении греха Бог сотворил человека двуполым, но до грехопадения различие между мужчиной и женщиной не было реализовано во всей полноте. Способ размножения людей мог быть подобен непременно существующему ангельскому, но это «неизреченно и неуразуменно человеческими догадками» [1, с.59]. По сходству страстей, равно существующих как в людях, так и в бессловесных тварях, болезненное рождение, воспринятое в природу человека названо скотским. Но, подобно измышленным людьми двуликим статуям, и человек имеет двойственное подобие противоположному и боговидностью разумения преображается в божественную красоту.
В учении о трёхчастном устроении человека свт.Григорий следует аристотелевской терминологии, различая растительную, питательную и разумную части души. Тело он называет растительной частью, душу – чувствующей и дух – разумной. Человек, по слову свт.Григория «питается по природному виду души, растительной же способности [у него] прирождена чувственная, которая по своей природе занимает середину между умной и вещественнейшей сущностью – настолько грубее первой, насколько чище последней. Далее, имеет место усвоение и растворение умной сущности в тонком и световидном из чувственной природы, так чтобы в составе человека были все три эти природы» [1, с.23].
Можно сказать, что почти все описания физиологического устроения организма подчинены мысли доказать, что «ум» (νους – центр духовной, а не рассудочной жизни человека) не связан каким-либо нарочитым образом с отдельным органом тела» [1, с.151]. В IV в. существовала значительно развитая Галеном традиция, полагающая «владычественное души», или ум, в головном мозге человека. Гален опровергал утвержения Аристотеля, что сердце – центр чувственой жизни человека. Свт.Григорий некоторым образом опровергает библейское понимание важности сердца, развитое в аскетике и антропологии преп.Макария Египетского. Эти две, казалось бы, противоположные точки зрения объединяет позднее свт.Григорий Палама: «Если и не внутри тела ум, как бесплотный, согласно Григорию Нисскому, то мы говорим, что он и внутри, а не вне тела, потому что, согласно Великому Макарию, ум соединён с телом и пользуется сердцем, как первенствующим телесным органом» [1, с.153].
Свт.Григорий отрицает существующие уже в то время заблуждения о предсуществовании души или тела, утверждая, что и то, и другое было создано Богом одновременно и одновременно появляется в момент зачатия человека. Даже теория о переселении душ, по мнению автора, своими корнями уходит в заблуждение об их предсуществовании. Временное различие в сотворении души и тела в двоякой человеческой природе повлекло бы в человеке разногласия с самим собой.
Как отмечает В.М. Лурье, посвященный устроению человека труд свт. Григория Нисского явился одним из первых и основополагающих наставлений монашеской традиции.
«Св.Григорий подчёркивает целостность человеческого состава» [3, с. 168]. Для него «человек» – это имя естества. Смерть человека – это разлучение души и тела. При этом тело человека распадается на составляющие его элементы четырёх стихий и каждая частица возвращается в однородную ей среду. Но не один элемент не уничтожается, не переходит в небытие. При этом, согласно пониманию свт.Григория, «частицы тела сохраняют особые знаки, свидетельствующие об их принадлежности к данному телу, – душа оставляет на них, как на воске, особую печать» [3, с.175]. Как и Ориген, свт. Григорий называет эту особую печать души, налагаемую ею на соединяемые элементы тела «обликом» или «видом» (греч. ειδος). Можно сказать, что это некий внутренний образ, идея тела.
Но и душа каждого человека по разлучении с телом не будет лишена характерных для неё черт и каких-то «признаков телесного» [1, с.86]. Душа проста и не может разделяться ни на какие составляющие элементы. Смерть человека меняет лишь образ существования души. «В смерти душа освобождается от тела, удобнее уподобляется родственной ей красоте. Тело как бы переплавляется в земле, очищается от порочных страстей и пристрастий, освобождается от потребностей, связанных с условиями этой жизни, вообще изменяется, чтобы быть воссозданным для иной жизни», – говорит Г.В. Флоровский [3, с.176].
Все люди умирают и будут умирать до тех пор, пока не завершится круг чувственного времени. Поэтому можно сказать, что смерть побеждена, но не прекращена смертью и воскресением Господа нашего Иисуса Христа.
Подобно матери, предлагающей в пищу свому ребёнку сначала молоко, а по мере возрастания всё более грубую пищу, Господь, готовя нас к величайшему чуду Своего Воскресения, «маленькие души людей, как будто младенцев, питая и вскармливая чудесами, сперва показывает подобие силы воскресения на безнадёжной болезни,..» [1, с.80], исцеляя и воскрешая множество страждущих.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.