«Деяния» Аммиана Марцеллина как источник по истории поздней Римской империи, страница 2

Как же развивалось изучение труда Аммиана в новое и новейшее время? Историки конца XIX века уделили Аммиану не очень большое время по сравнению с другими авторами античных «Историй». Правда, среди исследователей мы видим таких великих историков, каковы Т.Моммзен4, В.Гардтгаузен5. Основной интерес учёных того времени был направлен на выяснение биографии Аммиана6 и на литературную сторону его труда, стиль, язык, на выяснение степени подражания более древним античным автором: Ливию, Цицерону, Тациту, Светонию7. Во всех перечисленных работах даётся крайне невысокая оценка труда Аммиана. Особенно строго судит его Т.Моммзен. Практически всеми исследователями литературная сторона «Истории» Аммиана признается низкой: грубая латынь, которую Аммиан –урождённый грек- не мог знать в совершенстве, как родной язык; характерны очень многочисленные заимствования порою целых фраз из трудов предшественников. Стиль его страдает крайней искусственностью и манерностью, как в подборе слов, так и в словорасположении. У него нередки целые обороты речи, взятые у поэтов- без разбора от Плавта до Апулея, что местами придаёт его языку характер какой-то мозаики. Нередко эти заимствованные выражения употреблены невпопад, а потому лишь затемняют и извращают смысл того, что хотел сказать автор. Ещё хуже синтаксическое построение предложений. Аммиан под влиянием родного ему греческого языка нагромождает сокращённые конструкции придаточных предложений, что в латинском языке приводит лишь к неясности и спутанности смысла. Отмечается неумелое пользование цитатами, крайне невысокое качество экскурсов в таких областях знания, как география, философия, религия, хотя, как и для всех остальных представителей античной историографии, подобные экскурсы на страницах его произведения встречаются нередко. Исследователи отмечают лишь риторический блеск в изображении военных действий. О.Зеек признаёт за «Историей» Аммиана  только мастерские зарисовки характеров или портретов8.

Исследований, посвящённых разбору содержания «Истории» Аммиана, очень мало. О.Зеек упрекает Аммиана в том, что у него названы не все префекты Рима за время с 353 по374 год. Другие исследователи отмечают плохое знание Аммианом военной техники, равнодушие к вопросам религии и борьбы язычников с христианами, чрезмерный интерес к различного рода предзнаменованиям и чудесам, огромное суеверие. В 1923 году выходит работа В.Энсслина9. Эта работа впервые даёт обстоятельный анализ всей «Истории» Аммиана, хотя, как отмечает советский исследователь В.С.Соколов, Энсслин не всегда объективен в своих оценках личности самого Аммиана, рассматривая его обособленно от окружающей среды10.

Более высокая оценка исторического труда Аммиана Марцеллина была дана в начале XX века русскими учёными. Так, в 1906-08 годах профессора Киевского университета Ю.А.Кулаковский и А.И.Сонни впервые выпустили на русском языке перевод шести книг Аммиана в 3-х томах, предпослав ему обширное введение. Авторы ставят Аммиана в один ряд с Титом Ливием и Корнелием Тацитом и подчеркивают правдивость историка. Они пишут следующие слова: «В литературном наследии Рима в сфере историографии три имени имеют право на особенное внимание – Ливий, Тацит, Аммиан Марцеллин. Первые два прочно заняли своё место. Аммиан не вошёл в круг университетского преподавания. Он не мог по эпохе и стилю войти в сферу блестящих представителей латинского слова. С точки зрения латинского интереса к прошлому Европы IV век является эпохой чрезвычайного значения. В реформах Диоклетиана и Константина завершилось развитие госучреждений империи, на арену мировой истории выступили новые народы, христианство получило значение государственной религии. Аммиан Марцеллин описывает нам живую действительность того времени с её крупными и мелкими, видными и незаметными участниками текущих событий. Его правдивость и желание быть справедливым и беспристрастным, его широкая осведомленность в тех сторонах жизни империи, которых он касался в своём повествовании, делают его неоценимым по достоинству источником нашего знания о той эпохе. Живя сам в старых римских идеалах, он делает нам понятным то внутреннее состояние античного культурного человечества, которое привело жизнь государства к роковому кризису, положившему начало истории новых народов11.