Четвертый тезис: результатом, или продуктом, общественной дисциплины (я точно говорю: не общественная наука, а общественная дисциплина) является не получение знания или какого-то общественного достижении, а возможность получения некоторого (назовем это так) социального изделия. Причем – не само изделие, а именно возможность его получения, потому что другие люди в другой ситуации или другие люди в этой же ситуации, действуя в рамках той же дисциплины, могут начать получать другие социальные изделия, и это означает, что единственной более-менее объективной структурой, которая фиксируется или передается в общественных науках, является вот эта схема, или форма организации (как бы раньше сказали) – познания социального мира, но на самом деле не познания – движения; и это является предметом и конструирования, и исследования в общественных дисциплинах.
И последний, пятый тезис состоит в том, что в общественной дисциплине (трудновато мне пока сформулировать, потому что мы из этой позиции не формулировали) основная проблема состоит в том, что (назовем так) формирование исследователя и есть тот основной процесс, который заменяет познание. Что это означает? Это означает, что основная проблема общественных дисциплин состоит не в получении знаний, а во вхождении в схему дисциплины и прохождении в ней; при этом сам исследователь, или (как его назвать?) дисциплинарий, трансформируется и меняется. И это есть основное условие формирования и изготовления этого социального изделия.
Соответственно этим тезисам приспосабливается вся структура общественных дисциплин и, скажем так, весь интеллектуальный инструментарий, который прежде всего меня интересует, – и понятия, и категории и все остальное.
Так, я пока остановился. Какие есть вопросы?
Аванесов: У меня вопрос. Я слушал прошлую кассету: фактически сейчас повторение.
Попов: Нет. Ну, вообще весь этот семинар повторение развития. Я просто хочу (и в этом проблема нашего семинара), чтобы то, что мы обсуждали в самых разных местах, мы попробовали привести в состояние некой нормативной теоретической структуры.
Кириллов: А вот здесь не разу не ставился вопрос цели…
Попов: Цели чего?
Кириллов: Цели движения, потому что…
Попов: Нет. Я не очень понял: целей кого? Наших? А эти цели – они (как бы сказать?) не совсем цели. Вот какая цель ученого?
Реплика: Поиск истины.
Попов: Ну да, но это не цель, а, скорее, нормативный, или ценностный императив; это его сверхзадача жизни. Цели у него гораздо более элементарные – построить экспериментальную установку и т.д. Это не совсем цель. Если вы про эту цель спрашиваете, то я вам скажу (это тоже довольно важный вопрос, и его обсудить надо): у методологии общественных наук такого рода цель – это достижение соответствия вкусу. Вы зря смеетесь, потому что вкус – это понятие совершенно интересное. Оно в определенном смысле эстетическое понятие, но я вам скажу, что общественные науки – это и есть в исключительной мере эстетические науки.
Кириллов: Вы сейчас просто указали на форму организации общественного исследователя: ведь вкус проистекает из того, насколько он правильно сформирован.
Попов: Нет, не из того, что он правильно сформирован (все сформированы неправильно), а из того, правильно ли он формируется в ходе вот этого (в кавычках) "исследования". Поэтому цель здесь (если только можно это целью назвать) – приведение мира к гармонии и т.д. – то, что соответствует вкусу данного исследователя. Причем вкус – это не частное мнение, а примерно в том смысле, как в эстетике обсуждается – чувство красоты, соответствие и соразмерность. Это чувство соответствия и соразмерности двигало практически всех исследователей общественных наук. Если вы возьмете Маркса, когда он строит свою экономику (сейчас уже опубликованы эти рукописи 48 года),…
Копылов: 44-го.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.