Это интересное исследование имеет большое значение для понимания динамики вины, в частности когда та связана с пере- живанием гнева и последующей агрессией. Исследование очень ясно показало, что степень, в которой люди чувствуют вину пос- ле своей агрессии (даже когда агрессия может быть оправдана объективно), очень сильно связана с чувствами и влияет на их физиологическое функционирование. У людей, испытывающих сильную вину за свои агрессивные действия (могут или не МОГУТ они рассматриваться как объективно оправданные), усиливают- ся физиологические нарушения (повышается диастолическое кро- вяное давление), если они выражают свой гнев через физическую агрессию. С другой стороны, испытуемые, которые могут дейст- вовать по принципу агрессии «око за око, зуб за зуб», возвра- щают равновесие своих физиологических систем (понижая диа- столическос кровяное давление), выражая свой гнев через физическую агрессию. Конечно, эти обобщения имеют свои огра- ничения: следует рассмотреть, нс связаны ли они жестко с экс- периментальными условиями и, главное, можно ли их распро- странить на ситуации реальной жизни. Соломон с соавторами (Solomon. Turner, Lessac, 1968) провел исследование на собаках л заключил, что оно связано с виной н вызванным виной пове- дением людей. Он учил собак «устойчивости к; соблазну» пожи- рания более вкусной еды вместо маложелательного сухого мяса. Собак учили различать «пищу-табу» и приемлемую пищу с по- мощью наказания (щелчка по носу). В эксперименте варьиро- валась продолжительность отсрочки между съеданием «табуиро- ванной» пищи и временем наказания. Варнаиии в отсрочке наказания не влияли на легкость, с которой собаки учились про- тивостоять искушению ii избегать наказания. Однако комплексы «эмоциональности», реакций па отсутствие экспериментатора н реакций на нарушение табу изменялись значительно в зависимо- сти от различных отсрочек. Авторы заключили, что их факты соответствуют практике воспитания детей, в которой отсрочки наказания, следующего за неправильными действиями, должны коррелировать с «силой стыда и вины у детей».
К авторским обобщениям — от обусловливания у собак к социализации детей — следует относиться с осторожностью, но их не следует и игнорировать. Если ребенок будет чувствовать вину, то время н способ его наказания, без сомнения, будут влиять ii на чувство вины, и на мотивированные виной мысли и поведение.
Вина и уступчивость
Ряд авторов (Freedman, Wallington, Bless, 1967 в обзоре исследований Freedman, Fraser, 1966; Wallace, Sadalla, 1966; Brock, Becker, 1966; Carlsinith, Gross, 1966) заключил, что их экспериментальные результаты подтвердили предположение о том, что вина повышает уступчивость.
Фридман, Уоллингтон и Блесс провели три серии экспери- ментов. В первом эксперименте испытуемые оказывались в си- туации, в которой часть из них рассказывала экспериментатору, что знает о том, какой эксперимент будет проводиться, а часть— нет. Затем всех испытуемых просили участвовать добровольцами в следующем эксперименте либо неприятного, либо нейтрального типа. Значительно большее количество испытуемых, которые скрыли от экспериментатора информацию («солгали»), соглаша- лись на будущий эксперимент по сравнению с контрольной груп- пой. Неприятность или нейтральность будущего эксперимента iie влияли на количество индивидов, уступающих требованию участвовать в будущем эксперименте.
Во втором эксперименте испытуемых сажали либо за шатаю- щийся стол, где они неизбежно путали некоторые, как им гово- рилось, тщательно разложенные карты, либо за устойчивый стол, где карты оставались в порядке. Вслед за этим воздействующим условием экспериментатор просил испытуемых стать доброволь- цами в эксперименте, проводимом студентом, чьи карты были перепутаны, или же другим студентом, не известным испытуе- мым. 75% испытуемых в группе, перепутавшей карты, согласи- лись участвовать в будущем эксперименте, тогда как в контроль- ной группе — лишь 39%. Не было различий в частоте, с которой члены виноватой и невиноватой групп соглашались на экспери- мент со студентом, который не имел дела с экспериментальной ситуацией, но была значительная разница в количестве согласив- шихся помочь тому студенту, чьи карты были перепутаны.
Структура третьего эксперимента была аналогичной второ- му кроме того, что всех испытуемых просили помочь пострадав- шему студенту. Половине говорили о такой помощи, которая тре- бует встреч со студентом и работы бок о бок с ним; другой половине говорили, что помощь не требует встреч со студентом. Было подтверждено, что «виновные» испытуемые чаще согла- шаются помогать. Вновь было значительно большее согласие с требованием в группе в ситуации вины. Не было разницы меж- ду виноватой и иевиноватой группами в реакциях на просьбу помочь, работая с пострадавшим студентом, но на просьбу, не подразумевающую встреч с пострадавшим, согласилось больше испытуемых, испытывающих вину, чем неиспытывающих (соот- ветственно II из 15 и 3 из 17).
К сожалению, в этих исследованиях не проводилось измере- ние субъективного переживания вины. Вина операционально определялась как условие, возникающее из действий, противоре- чащих нормальным стандартам поведения («говорить ложь», «приносить неудобство» другому человеку). Результаты показа- ли, что такое «условие вины» имеет довольно сильное влияние на готовность субъектов уступить просьбе, требующей от них некоторого времени и сил в будущем. Интересно, но неудиви- тельно, что испытуемые, испытывающие вину, менее охотно со- глашались помогать, если от них требовалось встречаться с субъектом, или «обиженным». Это может означать, что чело- век не хочет добавлять к своей вине неприятную возможность контакта с пострадавшим. Валидность того факта, что испытуе- мые, страдающие от экспериментально вызванной вины, неохот- но уступают требованию встречаться с пострадавшим, была поз- же подтверждена исследованием Силвермана (Silverman, 1967). Эта работа включала 199 учеников шестого класса. Ученики имели возможность фальсифицировать своп ответы на тест для того, чтобы выиграть денежный приз. Экспериментатор (который был жертвой, терявшей деньги из-за мошенников) обратился к ученикам после опыта с просьбой принять участие в еще од- ном его эксперименте. Значимых различий в числе добровольцев среди честных, мало мошенничавших и сильно мошенничавших не было обнаружено. Это согласуется с выводом работы Фрид- мана, Валлингтона и Блесса и с тем, что, как считают Уоллес и Садалла, преступление (или вина) per se не влияет на уступ- чивость, когда уступчивость означает встречу и связь с постра- давшим.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.