Стремление метафизиков к сохранению за своей дисциплиной философского статуса упирается в необходимость строгого методологического размежевания с иными, преимущественно нефилософскими формами познания безусловной реальности («сущего» в терминологии отечественной философской традиции), к числу которых следует относить, прежде всего, мистику. Основанием указанного размежевания выступает, на наш взгляд, эксплицируемость результатов метафизических изысканий в форме рационального знания.
Речь здесь не идет, однако, о рациональности классического когнитивизма в рамках которого познаваемая реальность провозглашается принципиально открытой, прозрачной для рефлексии познающего. Такое понимание рациональности продуцирует абсолютизацию рационально-логического подхода к познанию и формирует горизонт рационалистической метафизики, «отвлеченные начала» которой, в силу своей безжизненности, по справедливому указанию В.С.Соловьева, «никогда не могут освободиться вполне от догматического элемента»(1). Этот догматический элемент классической рациональности, обусловленный господством «отвлеченных начал» в процессе познания, эксплицирован в попытке канонизации метафизики в качестве науки, осуществляемой современным австрийским философом Э.Коретом, согласно которому существо метафизики состоит «в научно обоснованном познании»(2), а ее основным методом является «рефлексия над условиями возможности вопроса о бытии»(3).
Следует отметить, что такая методологическая экспансия рационализма есть результат экспликации фундаментальной для классического когнитивизма субъект-объектной оппозиции, где объект познания не только принципиально имманентен познающему индивиду, но, зачастую, и конструируется им. «Объект в точном гносеологическом смысле этого термина, - замечает В.С.Швырев, - и означает предмет, в принципе прозрачный, открытый для овладения, освоения субъектом, что, в частности, подразумевает, что объект не может иметь онтологического статуса превышающего или даже сопоставимого по своему рангу с онтологическим статусом познающего субъекта» (выделено нами.- В.Б.)(4),- т.е. объектом рационалистической метафизики является не сущее как таковое, а результат процесса меонизации сущего, который осуществляется познающим индивидом в силу специфики классического когнитивизма.
Между тем, метафизика (впрочем, как и мистика) исходит, как нам представляется, из факта безусловной реальности сущего, поэтому меонизация сущего делает невозможным (по крайней мере проблематичным) метафизическое познание в условиях господства рациональности классического типа.
В этой связи небесполезным, на наш взгляд, выступает обращение к традиции отечественного философствования, для которой характерно личностное измерение познания, что послужило основой для выработки нового, «последовательного неклассического взгляда на понятие рациональности»(5). Суть этого понимания рациональности заключается в том, что «объективация здесь никогда не может быть полной, исчерпывающей, она всегда носит приблизительный, условный характер»(6). Поэтому неклассическая рациональность признает правомерными и внерациональные (внерефлексивные) формы познания сущего, что позволяет преодолевать субъект-объектную гносеологическую оппозицию. Это не означает, впрочем, что внерефлексивное (например, мистическое) знание, обретаемое посредством необъективируемого духовного опыта, замещает собою метафизическое знание, делает последнее лишним, ненужным, - оно лишь дополняет и подтверждает его.
Современный неклассический когнитивизм, сохраняя преемственность по отношению к отечественной философской традиции, развивающей гносеологическую концепцию «целостного разума», позволяет по мнению П.П.Гайденко,- «от слишком узко понятой научной рациональности перейти на точку зрения философского разума»(7),- точку зрения, существо которой адекватно, на наш взгляд, отражает метафизическая форма познания сущего.
Таким образом, и метафизика, и мистика, рассматриваемые вне контекста классического типа рациональности, преодолевают свойственную последнему деперсонализацию знания. Но в отличие от мистического знания - эксклюзивности которого сопутствует неизбежная неполнота, - метафизика не может игнорировать общие нормы доказательной аргументации. Именно это обстоятельство и эксплицирует рациональность метафизического знания.
1. Соловьев В.С. Критика отвлеченных начал. / Соловьев В.С. Полн.собр.соч. и писем в 20т. – Т.3.-М.:Наука,2001.-с.22
2. Корет Э. Основы метафизики.-Киев:Тандем,1998,-с.23
3. Там же, с.26
4. Швырев В.С. Классический и современный когнитивизм в интерпретации рационально-теоретического познания. Статья 1 //Историко-философский ежегодник 1999.-М.: Наука, 2001.-с.407
5. Швырев В.С. Классический и современный когнитивизм в интерпретации рационально-теоретического познания. Статья 2 //Историко-философский ежегодник 2000.-М.: Наука, 2002.-с.407
6. Там же,с.406
7. Гайденко П.П. Проблема рациональности на исходе XX века // Вопросы философии,1991,№6,с.14.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.