Онтология мифотворчества. Аллегорическое толкование мифа

ОНТОЛОГИЯ МИФОТВОРЧЕСТВА.

Результатом всякого творчества является некая выразительная форма. И следовательно, необходимо сразу сказать, что миф, как результат творческого усилия, есть выразительная форма, а значит - либо схема, либо аллегория, либо символ. Это предполагает наличие в мифе нескольких слоев. Миф может рассматриваться во внутреннем противостоянии образа и смысла, так же идеи и явления, целого и частей, структуры и ее элементов. Из возможных точек зрения наиболее авторитетными по сей день считаются: семиотическая теория, рассматривающая миф в качестве знаковой системы, структуралистская теория мифа, где миф - структура, в которую включено определенное знания и методы овладения им, и символическая теория мифа.

Именно последняя теория является отправной точкой для остальных, ибо, так или иначе, все способы рассмотрения мифа предполагают, что он есть некое выражение и, уже как выражение, - он - форма, структура, система. Поэтому необходимо вновь вернуться к тому, что, в первую очередь, миф - это либо схема, либо аллегория, либо символ, и выделить - к какому виду выразительных форм относится миф? Этот вопрос особенно важен. В последнее время все эти формы стали обозначаться через понятие “знака”, “знаковой системы”. “Символ” постепенно становится синонимом “знака”. Знаковой системой является и язык, и искусство, и наука, и религия.

Именно поэтому стали говорить, что они все оперируют символами. Эта тенденция была заложена в западной философии Э. Кассирером, где символическими формами стали и язык, и миф, и наука, а понятие символа было беспредельно расширено и профанировано. Примером тому служит следующая цитата: “Символ есть обозначение реальности, а не сама эта реальность; по символу нельзя судить ни об объекте, ни о субъекте, а только о способе их отношения, который в мифе весьма своеобразен: символ не должен и не может отождествляться с самим лежащим вне него бытием”              [Лосева И. Н. Миф и религия в отношении к рациональному познанию//Вопросы философии №7, 1992.  С. 66]. Миф  выражается в виде художественного произведения, например.  И он таким же образом знаковая система в общем, как и символическая структура в частности. Миф никогда не есть только схема или только аллегория, но всегда и прежде всего символ. И надо понимать, почему это так, ведь аллегорическое толкование мифа, а так же его разбор как какой-то схемы выделялись на некоторых этапах  его исследования как приоритетные теории.

Если бы миф был схемой, то в нем вся смысловая сторона “превратилась бы в отвлеченную идею, а чувственное содержание его (то есть образ и свойства - А.С.) осталось бы не существенным и ничего не прибавляющим нового к отвлеченной идее... Его персонажи суть не отвлеченные идеи и методы построения и осмысления чувственности, но сама эта чувственность, дышащая жизненной теплотой и энергией” [Лосев А. Ф. Философия. Мифология. Культура.-М.,1991.С.46]. Наука может быть схемой, особенно наука о механизмах, но миф, говорящий о живых личностях ею быть не может, как не может быть он и аллегорией.

Аллегорическое толкование мифа предполагает, что за мифическими персонажами скрываются “явления природы”, исторические личности, а не то, что они есть сами по себе. Как будто бы они указывали на какую-то другую действительность, более важную и осмысленную. Однако, если в аллегории образ всегда больше, чем идея, то в мифе образ соответствует идее, он не тождественен ей, но в образе, в чувственной части мифа нет ничего, чего не было бы в смысле, а поэтому миф - это подлинная, реальная действительность. В явленном сущем, то есть в бытии, не проявляются только такие смыслы и образы сущего, которых нет в самом сущем, поэтому по сути все бытие символично. Именно символ, а не аллегория характеризует миф. Миф - это, определенным образом, символическая действительность, которая не есть метафора, не иносказание, но буквальная реальность, в которой мифические личности действуют и живут так же, как и в “реальном” бытии. Именно поэтому миф еще раз символ, если его брать непосредственно, а уже как символ в отношении какой-то идеи он может стать аллегорией.

Лосев приводит пример с “Голубым цветком” Новалиса, для которого тот - мистический символ; “для обыкновенного любителя цветов он просто определенный растительный организм, то есть, по-нашему, символ; для рассказа, где он фигурирует наряду с другими более или менее условными персонажами, он - аллегория; наконец, для ботаника он - схема” [Лосев А.Ф. Философия. Мифология. Культура.- М., 1991.С. 51]. Для мифотворца тотемические животные - Ворон, Койот, Кенгуру, мифические герои - Ахилл, Одиссей - это все реальные живые личности, выраженные в символе.

В символе - смысл и образ совпадают. Лосев говорит об их равновесии, а Шеллинг - о полной их тождественности в символе. Символ и есть самостоятельная действительность, в символе самый факт