Современный уровень хирургии и химиолучевое лечение позволяют в большинстве случаев добиться удаления опухоли и предупреждения ее рецидива. А вот с отдаленными метастазами справиться значительно труднее. Если метастатический процесс зашел далеко, начинается "гонка за метастазами": попытки лечения вновь появляющихся опухолевых очагов. В то же время при раннем выявлении метастазов в легких и их своевременном удалении обеспечивается лучший прогноз. Так, из 27 оперированных нами больных с метастазами остеогенной саркомы в легкие лишь у троих отмечен рецидив метастатического процесса. Плохо одно: ни рентгенография, ни компьютерная томография не позволяют выявить метастазы, пока они не достигнут определенных размеров. Кроме того, "свежие" метастазы могут быть ложно рентгенонегативными.
Чтобы решить эти и другие проблемы, мы совместно с эндоскопистами нашей клиники разработали принципиально новый метод ранней визуальной диагностики легочных метастазов. Наиболее информативным он оказался для детей с опухолями костей - в связи с субплевральным расположением метастазов. В 1998- годах мы провели 96 торакоскопий. Удавалось выявлять метастазы от 1 мм в диаметре (большинство выявленных метастазов не превышало в диаметре 4-6 мм), визуально оценивать реакцию опухолевой ткани на лечение: претерпевшие лекарственный патоморфоз метастазы имеют вид темной рубцовой ткани, а не претерпевшие выглядят классически - в виде очагов "рыбьего мяса". Информация о реакции ткани метастазов на лечение позволяет вовремя скорректировать лечебный план. Особенно важно, что мы отказались от торакоскопической биопсии метастазов: это чревато диссеминацией метастатического процесса. Такая биопсия на самом деле не нужна: данные торакоскопии совпадают с результатами гистологического исследования. Торакоскопически метастазы выявляются в среднем у трети тех больных, у которых рентгенографически и при компьютерной томографии они не выявлялись. Важно, что торакоскопическая информация предшествовала рентгенографическим данным как минимум на 6-8 месяцев.
За 15 лет удалось сделать не только это. Впервые в детской практике сдвинута с мёртвой точки проблема лечения десмоида - опухоли, которая хоть и не дает метастазов, но обладает настолько активным инфильтрирующим ростом, что способна рецидивировать после повторных радикальных операций десятки раз. Раньше дети, страдавшие десмоидом, превращались в глубоких инвалидов. Мы сумели адаптировать к онкопедиатрии разработанную в Московском научно-исследовательском онкологическом институте им. П.А.Герцена методику длительной терапии десмоида малыми дозами химиопрепаратов. В сочетании с соответствующим уровнем хирургического пособия это обеспечивает практически безрецидивное течение послеоперационного периода при этой опухоли у более 30 оперированных детей. Определенных успехов мы добились в лечении опухолей печени и сарком мочевого пузыря: в настоящее время отделение специализируется на этих сложных проблемах.
Будущее детской онкологии - в дальнейшем развитии всех составляющих единственно верного комплексного подхода к лечению: хирургии, химиотерапии и лучевой терапии. Чем больше будут успехи в химиотерапии, тем больше расширятся хирургические возможности и тем меньше станет органоуносящих, калечащих вмешательств, которые будут заменяться реконструктивными, восстанавливающими нарушенные структуры и функции организма. Именно это, хочется верить, и станет основной заботой детских онкологов будущего.
, заведующий отделением онкологии Российской детской клинической больницы, детский хирург-онколог высшей категории, кандидат медицинских наук, заслуженный врач РФ.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.