Алексей Петрович Доброславин и хирургическая клиника, страница 2

На основании этих исследований Преображенский опроверг ряд существовавших неверных представлений. Он доказал, что герметизация повязки и отсутствие испарения с ее поверхности отрицательно влияют на отсасывающую способность перевязочного материала, так как при этом значительно уменьшается его капиллярность и гигроскопичность. Таким образом, Преображенский обосновал отказ от герметически закрывающей рану повязки и научно опроверг целесообразность применения листеровской повязки и согревающего компресса при инфицированных ранах.

Преображенский доказал, что необоснованно применяется название «гигроскопическая» вата в отношении обезжиренной ваты и «негигроскопическая» — в отношении необезжиренной: и та, и другая обладают почти равной гигроскопичностью, но резко различаются по свойствам капиллярности.

На основании полученных экспериментальных данных Преображенским были составлены таблицы, дававшие практическим хирургам возможность ориентироваться при выборе того или иного перевязочного материала.

Работа эта, начатая Преображенским в 1887 г. при деятельной поддержке и консультативном участии А. П. Доброславина, была закончена в 1890 г. (через год после смерти А. П. Доброславина). Она была представлена Преображенским как докторская диссертация и защищена им в Военно-медицинской академии. Эта работа опубликована в серии диссертаций под названием «Перевязочные материалы (физические свойства)»; она заключает список из 150 научных работ, сделанных в лабораторий А. П. Доброславина под его руководством.

Выполненная М. Я. Преображенским работа была чрезвычайно сложной. Известный германский хирург-экспериментатор К. Шиммельбуш, много потрудившийся для разработки асептической методики, в J892 г., еще не зная о работе Преображенского, писал в своей книге «Руководство к асептическому пользованию ран», что выявление физических свойств перевязочных материалов является задачей, невыполнимой по своей сложности.

Диссертация М. Я. Преображенского явилась только частью задуманного ни труда В 1894 г. он опубликовал книгу под названием «Физическая антисептика при лечении ран», где изложил свое учение в целом. В этой книге, кроме экспериментально-гигиенических исследований, были приведены его патофизиологические и микробиологические исследования и на этой основе представлены доказательства в пользу разработанных им новых методов профилактики хирургической инфекции.

Это новое, экспериментально обоснованное учение, наряду с антисептикой и асептикой сыграло большую роль в последующем развитии хирургии. Оно нашло пропагандистов и продолжателей в лице ряда отечественных и зарубежных хирургов.

Заслуга разработки методов тампонации инфицированных ран e целью их дренирования принадлежит А. А. Троянову, И. И. Грекову, В. А. Оппелю, А. В. Вишневскому. В трудах последнего метод тампонации нашел уже совершенно новое, не механистическое, а широкое биологическое обоснование как принцип неспецифической терапии.

Методы применения глухой бесподкладочной гипсовой повязки на основе законов физической антисептики разработаны Г. И. Турнером, С. А. Новотельновым, Б. А. Петровым, E. В. Смирновым и многими другими хирургами — участниками Великой Отечественной войны.

Этот метод, несправедливо называвшийся некоторыми хирургами «испанским», в действительности является бесспорным отечественным приоритетом. Он был разработан еще в 50-х годах прошлого столетия Н. И. Пироговым и Ю. К. Шимановским и стал широко известен за рубежом под названием «русского метода».

На основе учения о физической антисептике русскими хирургами был создан и разработан ряд новых направлений в лечении ран, как, например, осмотическая и коллоидная терапия. Заслуга в разработке методов осмотической терапии ран принадлежит отечественным хирургам А. П. Губареву, Н. П. Тринклеру, В. И. Гаврилову и многим другим.

Таковы основные линии дальнейшего развития в хирургии направления, впервые экспериментально разработанного в гигиенической лаборатории А. П. Доброславина.

Творческое содружество гигиениста Доброславина и хирурга-новатора Преображенского имеет принципиальное значение, далеко выходящее за рамки частного случая. Оно свидетельствует лишний раз о больших и плодотворных возможностях при комплексном разрешении научных задач, на путь которого прочно стала советская медицинская наука. Активная поддержка, оказанная Доброславиным молодому хирургу Преображенскому в исследованиях, направленных на разрешение клинической проблемы — борьбы с инфекцией ран, свидетельствует о неправильности представления, сложившегося у некоторых гигиенистов, об ограниченно техническом направлении деятельности А. П. Доброславина. Эти гигиенисты противопоставляют якобы ограниченную вопросами санитарной техники деятельность А. П. Доброславина «физиолого-статистическому» направлению деятельности Ф. Ф. Эрисмана.

Нельзя не согласиться с тем, что А. П. Доброславин сам дал некоторые основания к такой трактовке, настаивая на сближении санитария с инженерным делом и уделяя много внимания вопросам лабораторной и санитарной техники. Между тем в свете исторического развития гигиены преувеличения, допущенные Доброславиным, становятся вполне понятными.

Состояние современной Доброславину гигиены настоятельно требовало возможно более широкого привлечения техники, инженерного дела на службу гигиене. Недостаточная техническая подготовка представляла слабое звено в работе гигиенистов периода становления экспериментальной гигиены. Гигиенисты того времени были в большей мере клиницистами и врачами-общественниками с гигиеническими интересами, чем собственно гигиенистами. Они были, пользуясь известными терминами прошлого, вооружены «пером», но не «пробиркой». На очереди, как неотложная задача, стояло вооружение «пробиркой» — методикой разнообразных лабораторных исследований, знанием санитарной техники. Стать гигиенистом в подлинном смысле слова во времена А. П. Доброславина означало в первую очередь овладеть лабораторной методикой и вопросами санитарной техники.

Вот в чем корни ошибок, допущенных Доброславиным, исторически понятных на том этапе развития гигиены.

На примере сотрудничества А. П. Доброславина с М. Я. Преображенским и рядом других клиницистов, разрабатывавших в лаборатории Доброславина частные проблемы своей специальности, лучше всего можно проследить относительное, переходное значение преувеличений, допущенных А. П. Доброславиным, и большую, ценную роль деятельности гигиениста А. П. Доброславина в целом для развития русской клинической медицины. На этом примере можно лишний раз видеть плодотворность взаимного сотрудничества гигиены и клиники, составляющих две различные, но тесно связанные отрасли единой медицинской науки и практики.