Николай Михайлович Карамзин (1766—1826 гг.). Биография

Николай Михайлович Карамзин

1766—1826

В один из дней середины прошлого века жители волжского города Симбирска собрались на необычное торжество: открывали памятник, и не знатному вельможе, не государственному деятелю или полководцу, а литератору — Н. М. Карамзину. Чем же заслужил Карамзин эту честь?

Человек, вокруг имени которого кипели страсти, журналист, писатель, историк, Карамзин был одной из выдающихся фигур своего времени. Его любили друзья, уважали противники. Его знали все — от членов царской семьи до простых людей, умевших читать.

Карамзин родился 1-го (12-го по новому ст.) декабря 1766 года в селе Знаменское под Симбирском, в имении отца, отставного капитана. На берегах Волги прошли его детские годы, и позже он вспоминал «заволжские вьюги и метели». Сначала это был «мальчик в шелковом камзольчике», учившийся церковнославянскому, французскому и немецкому языкам, «пленявшийся славой воина», как об этом вспоминал друг Карамзина, старший его годами, будущий известный баснописец и министр юстиции И. И. Дмитриев. В семнадцать лет Карамзин — поручик, «с пламенным рвением к усовершенствованию в себе человека»; он служит в Преображенском полку и живет в Петербурге. А через два-три года это уже литератор, переводящий Шекспира, французских авторов, при этом и сам пишущий стихи. Вскоре он становится членом литературно-философского общества, основанного известным просветителем Н. И. Новиковым. Однако философия, мистика не увлекли Карамзина. В стихах он признаётся:

Хотел писать я много О том, как человеку Себя счастливым сделать И мудрым быть в сей жизни. Но ах! мне надлежало Тотчас себе признаться, Что дух сих философов Во мне не обитает...

В 1789 году Карамзин отправляется путешествовать по Европе. Он становится свидетелем многих событий, прежде всего — Великой французской революции. Отношение его к событиям во Франции сложное. Он понимает огромное значение происходящего: «Французская революция принадлежит к числу событий, определяющих судьбы человечества на долгий ряд веков. Начинается новая эпоха. Я вижу это, а Руссо предвидел». В то же время Карамзин опасается распространения революционных идей, считает их неприемлемыми для России. Обращаясь к революционному Парижу, он говорит: «Ни якобинцы твои, ни аристократы не сделали мне никакого зла. Я слышал споры и не спорил; ходил в великолепные храмы твои наслаждаться глазами и духом».

Карамзин следит за общественными событиями, и уже тогда в нем просыпается интерес к истории, стремление смотреть на всё объективно, как бы со стороны. Жарким летним днем 1790 года он сходит с корабля у Английской набережной в Петербурге. Путешествие его почти заканчивается. Почти, ибо впереди путь из северной столицы в Москву. Еще не уехав, осматриваясь в столице, он знакомится с поэтом Г. Р. Державиным. Узнаёт об истории с радищевским «Путешествием из Петербурга в Москву». И сразу начинает торопиться — подальше от двора.

Н. М. Карамзин. С гравюры по рисунку К. Лапиша. Начало XIX века.

сят автору небывалую популярность. Их слог кажется современникам чем-то необычным по ясности и изяществу,— даже Державин писал несколько громоздко и неуклюже по сравнению с Карамзиным. Литературный язык Карамзина легок, ясен, почти прозрачен. Писатель приближает его к разговорному языку образованного дворянства, отказывается от устаревших слов и грамматических оборотов. И читающая публика приветствует эту реформу, это сближение письменной и устной речи. Языком Карамзина восхищаются, ему скоро начинают подражать.

Позже заслугу Карамзина отметил Белинский: «Карамзин преобразовал русский язык, совлекши его с ходуль латинской конструкции... и приблизив к живой, естественной разговорной речи». Один из современников писал: «Красота и чувствительность — вот что очаровывало в Карамзине».

«Чувствительность» в понимании людей того времени — это способность человеческой души к сочувствию, состраданию. И как отражение этого — способность воспринимать природу, все живое. Передовая русская литература исповедует гуманизм, интерес к человеку любого сословия и требует сочетания чувствительности с честностью и добродетелью. Фонвизин писал: «Добродетель... велит делать то другим, чего пожелал бы себе». Именно таким человеком — добродетельным, глубоко порядочным, восхвалявшим в людях благородство — был Карамзин. Его статьи в журналах — сначала в «Московском журнале», затем в «Вестнике Европы» — призывали воспитывать в людях нравственность и патриотизм.