каждой — своя конфигурация политических сил, свой ритм и даже направление политического развития. И все же Белоруссия — страна «совсем особенная». Ни в одной другой не было столь причудливой «электоральной революции», как в Белоруссии в 1994 году. Ни одна страна не проявляет такой готовности к объединению с Россией. Ни в одной стране (и не только в СНГ, но, наверное, и во всем мире) нет президента, который, будучи первым главой первого в истории своего народа независимого государства, торжественно разорвал бы национальный флаг — символ независимости и сказал бы о языке собственного народа: «...По-белорусски нельзя выразить ничего великого. Белорусский язык — бедный язык. На свете есть только два великих языка — русский и английский» («Народная газета», 1 февраля 1995 года). Откуда же эти своеобразные черты политической жизни Белоруссии? И что же это за «странная» страна, которая может выбрать такого! «странного» президента?». Я считаю, что это утверждение не совсем верное, так как каждый народ выбирает президента по «своему подобию».
Д. Фурман и О. Буховец пишут: «Есть ли вообще белорусская нация?» Ответить на этот вопрос однозначно нельзя, так как нации — это «результат идейных и культурных процессов, неотделимых от общих процессов роста культуры, развития средств сообщения, урбанизации, демократизации общественной и политической жизни, когда разные этнические группы в результате работы идеологов — интеллигентов, ученых и политиков начинают ощущать себя нациями и «лепить», конструировать себя по некоему идеальному образцу, в конечном счете, предполагающему наличие единого и независимого государства с определенным языком и национальной символикой», граждане которого — патриоты, гордящиеся своей общностью и государством и противостоящие другим аналогичным государствам и общностям», — рассматриваются различные точки зрения существования белорусской нации.
«Наши три восточнославянские нации — русские, украинцы и белорусы — тоже не являются чем-то изначально предопределенным. Мы уже не говорим о том, что вполне возможный иной ход политических событий средневековья привел бы, наверное, к совершенно иной современной национальной карте Восточной Европы (например, продержись еще какое-то время новгородская независимость, быть может, сейчас существовала бы какая-нибудь «новгородская нация» с культурой, очень отличной от «московской»)».
Фурман и Буховец говорят нам, что формирование нации не зависит от политического хода событий, с чем я не согласен, так как при изменении политических отношений между странами внутренняя политика страны изменяется тоже, что неизбежно влияет на культуру нации, что отделяет
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.
