Обсуждаем проблему личности и характера, страница 4

во-вторых, не исключено, что такой соотносительный анализ вообще невозможен на данном уровне психологической науки;

в-третьих, выражается категорическое несогласие с правомерностью изучения личности и характера на основе психопатологического материала («анализ патологического материала – это метод и только, хотя я сама когда-то писала, что патология может служить хорошей моделью нормального развития»);

в-четвертых, «общие» психологи в принципе не должны ставить во главу угла при построении общепсихологической теории анализа патологического материала («вы (общие психологи) должны найти свои пути изучения; другое дело, что эти методом вы тоже должны владеть»);

в-пятых, указывается, что «смешение характера и темперамента – методологически и принципиально неправильно: темперамент есть некое врожденное свойство, а характер формируется при жизни»;

в-шестых, в равной мере нельзя совмещать характер и личность, хотя «понятия эти перекрещиваются» («Формируется и характер, и личность. Ядро личности – это ценностная этическая ориентация. Как я люблю говорить, самое лучшее определение личности дано в уголовном кодексе. Кто является личностью, кто вменяем? Тот, кто осознает свои поступки и кто умеет их регулировать. Другой вопрос, что у людей с разными темпераментами эта регуляция осуществляется по-разному. Но это еще не характер. В этом еще надо разобраться»).

Пузырей А.А. Исходные тезисы А.А.Пузырея воспроизвели некоторые из уже обсужденных выше позиций: «характерология находится в каком-то особенно трудном, или может быть даже печальном положении: столкновение разных точек зрения, которое мы сегодня имеем в характерологии, это не борьба направлений в рамках одной, уже сложившейся дисциплины – это, скорее, борьба между разными психологиями, которые неспособны не только к продуктивной дискуссии, но даже к пониманию друг друга»; характерологические представления развиваются в отсутствие соответствующей им и организующей объективной реальности («характерологическим представлениям мы не можем поставить в прямое соответствие ничего, что было бы какой бы-то ни было реальностью. Как правило, эти представления не выдерживают никакой критики с точки зрения собственно научных представлений, т.е. с точки зрения тех стандартов, по отношению к которым мы оцениваем собственно научное знание. Как правило, нет и не может быть в природе таких объектов, которые имеются в виду этими представлениями...»); все это «обнаруживает преднаучную фазу развития характерологии в том смысле, что подлинный предмет этой дисциплины еще не создан, и те исследователи, которые занимаются этой дисциплиной,- только движутся к тому, чтобы его создать».

Пузырей называет две основные задачи, стоящие перед характерологией: установление теоретически возможных типов характера и идентификация этих типов в материале конкретных эмпирических исследований. Независимо от их конкретного теоретического обоснования, характерологические конструкции должны выполнить две функции. «Первая – это обеспечение целостно-индивидуального понимания отдельных актов поведения человека... Вторая функция – прогноз, предсказание; умение на основе наблюдения за поведением человека в немногих и стандартных ситуациях построить прогноз его поведения в гораздо более широком круге ситуаций, а в пределе – во всей полноте возможных вариантов его поведения».

Опираясь на авторитет Л.С.Выготского, Пузырей настаивал на необходимости последовательного проведения динамического и генетического подходов к изучению характера: характер следует рассматривать во внутренней логике его образования и развития, как «своеобразную постройку», имеющую свое «для чего?», свой психологический смысл в борьбе человека за достижение основных его жизненных целей.