Универсальное и культурно-специфическое в воспроизведении текста

Универсальное и культурно-специфическое в воспроизведении текста.

«Границы моего языка суть границы моего мира», - писал известный философ Людвиг Витгенштейн. Фрагменты субъективного мира человека отчетливо представляется и существуют в форме текстов: в них закрепляется языковая способность человека, его языковая, коммуникативная, эмотивная компетенция как результат познавательной работы и речевого опыта человека.  Отсюда, вероятно, и известная метафора, принимаемая всеми, о том, что человек живет в мире текстов.

Известно, что в основе языковых структур лежат социокультурные структуры (Сэпир, 1993: 185),  в тексте же сочетаются общие, особенные и даже индивидуальные культуры: именно поэтому посредством текста, специфики его построения  становится возможным изучение личности автора, его особенностей и даже его неповторимости.

Порождаемые нами тексты есть воплощение нашей культуры. Под культурой в современной антропологии принято понимать совокупность результатов деятельности человеческого общества во всех сферах жизни и всех факторов (идей, верований, обычаев, традиций), составляющих и обусловливающих образ жизни нации, класса, группы людей в определенный период времени (Воробьев, 1997: 14).

В понятии культуры фиксируются разные аспекты: особенности человеческой жизнедеятельности, в отличие от биологических форм жизни, исторически конкретные формы такой жизнедеятельности на различных этапах общественного развития, особенности сознания, поведения и деятельности людей  в конкретных сферах жизни, а также способ жизнедеятельности группы людей или отдельного индивида.

Многоаспектность понятия культуры соотносится с пониманием  личности человека, а в лингвистическом преломлении -  с понятием языковой личности. Различные определения данного понятия в языкознании обусловлены  аспектом культурологического рассмотрения личности: пониманием человека как биологического вида, наделенного способностью к использованию языка;  изучением человека как существа социального и деятельного; как представителя нации, как особый субъективный мир. Под языковой личностью понимается, с одной стороны, человек, взятый со стороны его способности к речевой деятельности (Богин Г.И.), с другой стороны, личность коммуникативная, использующая язык как средство общения (Сухих С.А., Зеленская В.В.), кроме того, это национально культурный прототип носителя определенного языка – личность этносемантическая (Карасик В.И., Воркачев С.Г.).   

Объединяющим началом, определяющим понимание культуры и личности в любом из приведенных смыслов, выступает система ценностей, организующая как  структуру самой личности, так социальное и культурное пространство существования человека.

Задача выявления культурно специфических и общих, универсальных факторов построения текстов обусловила выбор анализируемого текста – глава «Счастье» из романа А. Толстого «Хождение по мукам». Будучи оторванным от контекста, исследуемый фрагмент текста представляет интерес в следующем отношении: а) он содержит в заголовке концепт «счастье», имеющий безусловный нормативно-ценностный характер, характеризующий не просто какое-либо объективное положение или субъективное состояние человека, а выражает целую гамму представлений о жизненном идеале, которые складываются под влиянием культурных, социальных и личностных факторов; б) выбранный фрагмент может восприниматься как самостоятельный текст (вне контекста художественного произведения)  и подвергаться множественным интерпретациям.   Текст «Счастье» был предложен нескольким группам испытуемых: общее количество участников эксперимента - более 200 человек, качественный состав групп - студенты заочной формы обучения нефилологических специальностей вуза, возраст од 17 до 48 лет, мужчины и женщины. Испытуемым было предложено задание воспроизвести данный текст в соответствии с названной в заголовке темой. В результате анализа работ студентов были получены следующие результаты.

При продуцировании вторичных текстов большая часть участников эксперимента (87%) руководствовалась поставленной задачей и действительно раскрывала указанную в задании тему, о чем свидетельствует структура текста, а также набор лексики, в которой легко вычленяются ключевые слова текста. Поскольку текст обладает сложной смысловой структурой, не изоморфной  языковой структуре плана содержания (Бондарко, 1978: 100), то представление о его смысловой стороне связывалась студентами  с понятием текста как сложного смыслового целого, в котором можно выделять составляющие. Возможность вычленения нескольких смысловых линий явно осознавалось испытуемыми, о чем свидетельствуют некоторые заключительные фразы работ: «Я так понимаю смысл этого рассказа», «Мне показалось, что это здесь главное», «Можно было и по-другому понять счастье у писателя, но я думаю, что любовь важнее всего» и др.

Различные интерпретации содержания текста, представленные в письменных работах,  можно свести к нескольким смысловым моделям: а) счастье как ощущение красоты и гармонии мира, б) счастье как свобода, самостоятельность, в) счастье как присутствие рядом любви, г) счастье как полнота ощущений и переживаний. Однако следует отметить и смысловой синкретизм, характерный для ряда работ, он маркирован объяснениями своего понимания темы  таким образом: «Все вместе – это и было счастье», «Даша и сама не понимала, наверное, отчего она так счастлива». Тем не менее, и в таких работах выявлен свой «концептуально значимый смысл» (Дымарский, 49: 61) как единица смыслового содержания текста. Концептуально значимый смысл предстает как сложное семантическое образование, которое представляет обобщенно-оценочное отображение некоторой ситуации, он возникает в результате соотнесения плана содержания текстовых единиц с концепцией, выражаемой текстом в целом. Не обладая жесткой прикрепленностью к определенной форме выражения, концептуально значимый смысл текста дает большие возможности для варьирования способов текстопостроения и маркирования языковой личности автора текста. 

Следует сказать, что сам выбор модели основного, концептуально значимого смысла испытуемыми позволяет выявить круг их предпочтений в процессе текстопостроения. Так, модель «счастье как присутствие любви» избрали в качестве основной преимущественно студенты в возрасте от 17 до 25 лет, а также отчасти мужская часть студентов более старшего возраста. Модель «счастье как ощущение красоты и гармонии мира» оказалась характерной для  людей старше 30 лет, модель «счастье как свобода» не имеет четкой возрастной или половой закрепленности  и распределена в небольших количествах по всем группам испытуемых, модель «счастье как полнота ощущений», а также синкретичный подход к содержанию текста характерен в большей степени для испытуемых в возрасте выше 35 лет, особенно для женщин.

Половой фактор представлен следующими типичными характеристиками. Для текстов мужчин характерна большая достоверность в воспроизведении пространственных представлений и в передаче направлений движения, чем для текстов женщин. Например, практически во всех «мужских текстах» отмечено, что «пароход