Новые социальные измерения в современном мире. Основные понятия дисциплины, страница 5

Отнюдь не идеализируя позицию ведущих стран Запада в отношении новой России, считаю вместе с тем необходимым внести определенные коррективы в сложившийся за многие десятилетия традиционный подход к проблемам национальной и государственной безопасности нашей страны. Дело в том, что за последние годы отношения России с США и другими ведущими индустриально развитыми странами Запада и Востока, несмотря на сохраняющиеся противоречия, серьезно продвинулись и в области разоружения, и в сфере торгово-экономических связей. Кроме того, раньше национальную безопасность мы целиком отождествляли с государственной безопасностью, не учитывая интересов различных социальных групп, отдельного человека, его семьи и народа в целом.

В настоящее время, когда значительно уменьшилась внешняя угроза, а кризисные процессы внутри страны и прежде всего в социальной сфере достигли крайней степени остроты и к тому же кредит доверия самых различных слоев населения к власти почти полностью исчерпан, наибольшей угрозой для государства стало отсутствие надлежащей социальной безопасности граждан. Развернувшееся в наши дни в России движение социального протеста, "рельсовые и шоссейные войны" могут привести к социальному взрыву, т.е. социальная безопасность стала важнейшей составной частью общенациональной безопасности.

Заслуживает внимания статья М. Соколова "Веймарская Россия". В ней речь идет об определенной аналогии сложившейся кризисной ситуации в России с положением в буржуазно-демократической Веймарской республике в Германии [14]. При всей условности исторических аналогий, они могут служить серьезным предостережением. А оно приобретает особое значение в современной ситуации, когда у нынешней власти в России нет больше того доверия и запаса прочности, какие были в начале 90-х годов.

В течение ближайших лет Россия обречена на "догоняющий" тип развития, и в перспективе ожидать ее равноправного участия в формируемой ныне ведущими развитыми странами посткапиталистической системе вряд ли приходится. Это прежде всего относится к принятию совместных решений по социально-экономическим и кредитно-финансовым проблемам, сферам, в которых, несмотря на объявленное создание с участием России "большой восьмерки", по-прежнему продолжают действовать "семерочные" механизмы. Достаточно сказать, что и до настоящего времени "семерка" без нашего участия решает, стоит ли и в какой мере продолжать оказывать России помощь (политическую, экономическую, техническую и иную) для выхода из

42

кризиса после того, как она объявила о том, что не в состоянии выполнить свои финансовые обязательства перед западными кредиторами. Кстати, в прессе Франции и ряде других стран Запада клуб ведущих развитых государств чаще всего называют не желаемой для Кремля "восьмеркой", а "большой семеркой".

Возможно, эту тенденцию удастся переломить, но лишь в том случае, если в ходе "догоняющего" типа развития Россия сумеет приблизиться к современным развитым странам не только в экономической, научно-технической, но и, что не менее важно, в социальной сфере. От того, удастся ли России не только разработать, но и реализовать такую качественно новую модель, зависит ответ на вопрос, станет ли она цивилизованной страной европейского типа или же надолго останется развивающимся государством, постоянно зависящим от финансовой помощи извне, с крайне низкими стандартами жизни большинства населения.

В наших интересах прежде всего проявлять заботу не столько об имперском величии страны, сколько о создании нормальных условий для реализации антикризисной программы и обеспечения на ее основе более высоких социальных стандартов жизни своим гражданам.