При отсутствии «такова свинца» купец должен был предъявить «подлинную фактуру». В противном случаи весь товар подлежал перебору. Предъявив «подлинную фактуру» (по другому определению регламента «накладные росписи» - авт.), полученную «от корреспондента своего», купец должен был сделать с нее «верную копию (и – авт.) за своею рукою подать». После этого «таможенные досмотрщики должны (были – авт.) взять несколько штук или половинок, и освидетельствовать, верно, ли мера или вес назначена».
По завершении таможенного оформления следовало уплатить ефимочную пошлину и мелочные сборы:
1) огневые;
2) ластовые;
3) екциденции (по 4% русскими деньгами с «платежнаго полновеснаго ефимка).
В том случае, когда при досмотре обнаруживалось, что «против фактуры лишнего больше 5% в мере или в весу, который в тех местах, откуда товар привезен, употребляется», излишек товара конфисковался. Когда же к досмотру товара предъявлялось меньше, чем следовало из фактуры, и купец не мог убедительно объяснить причину установленного таким образом несоответствия, то товарная недостача облагалась пошлиной.
Если же кто в таможне заявлял, что за неимением фактуры «не может объявления подать», то его товары направлялись в пакгауз. Таможня назначала срок, в который надлежало подать фактуру. По истечении срока производилась оценка товара (обмер, обвес, подсчет, определение стоимости). Затем через публичный аукцион продавалось столько товара, чтобы заплатить в казну пошлину и «акциденцию»; остальное отдавалось купцу-товарополучателю. При этом акциденция «за излишний в мере и весе труд «взималась в двойном размере, дабы, видя такой излишний платеж, не могли отговариваться неимением фактур».
Иностранные товары, прошедшие таможенный досмотр, метились специальным «таможенным клеймом». Товары, которые направлялись в продажу, а клейма не имели, подлежали по факту выявления такого нарушения конфискации.
Устав предусматривал и такую ситуацию, когда в пакгауз складировался задекларированный корабельщиком, но не востребованный получателем товар. В этом случае, бесхозный товар хранился на складе в течение одного года и шести недель и об этом таможне надлежало публично и «в пристойных местах» оповестить три раза. Если хозяин не объявлялся или не имел при себе документов, подтверждающих права собственника, то товар пускался в продажу, а средства, которые выручали, с продажи этих товаров, отправлялись в казну.
Одновременно были смягчены некоторые пенитенциарные санкции за таможенные правонарушения. За производство погрузочно-разгрузочных работ в неустановленных местах теперь взимался штраф 100 ефимков, погрузочно-разгрузочные работы в ночное время карались штрафом в 50 ефимков. Если кто-либо допускал ошибку при заполнении декларации («один товар другим каким званием написал»), его страховал другой документ, также предъявляемый таможне – фактура. В этом случае предписывалось «брать пошлину настоящую, по достоинству того товара, какой явится по осмотру и фактуре; а ежели в фактуре явится, что назван один товар другим товаром, то есть доброй худым, что меньше пошлину надо платить: и с того доброго товару брать пошлину в полтора».
Как и прежде, «все утаенные и неявленные товары» подлежали конфискации. Однако корабельщика, неспособного оправдаться в связи с обнаружением контрабанды, ожидало сравнительно легкое наказание. А именно, его полагалось оштрафовать на сумму, равную тому, «сколько надлежало, было с таких утаенных и неявленных товаров в казну платить».
Статьями 88 и 90 устанавливались новые привилегии для российских предпринимателей. «Которые российские купцы, - говорилось в первой из них, - от портов Санкт-Петербургского, Архангельского, Колскаго, Пустоозерскоо будут товары свои на кораблях собственных своих, и нанимая у подданных российских, как построенных в России, так и на купленных иностранного дела, отпускать за море: с тех брать отпускной по тарифу пошлины четвертую долю, для прерогатив российского флага, и умножения навигации». Так же, как в 1724 году эта убавочная пошлина взималась русскими деньгами по 90 копеек за ефимок. В отношении же импорта российские купцы имели равные права с иностранными подданными: «а с привоза на тех же кораблях чужестранных товаров, брать полную по тарифу пошлину, дабы разности в пошлинах и подлогов не было». В этом случае за русскими купцами сохранялась лишь привилегия уплаты ввозной пошлины русскими деньгами по льготному курсу 90 копеек за ефимок.
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.