этом собственные действия демонстративно описываются как «правильные» и «хорошие», а действия ребенка — как неадекватные реакции. («Я не работаю, сижу дома, отдаю ей все время, а результатов никаких»). В то же время, аффективность рассказа родителей позволяет предположить существование скрытых сомнений и опасений («Может быть, надо как-то по-другому, тогда скажите — как?») Таким образом, родители либо описывают свое поведение как нормативное, либо требуют от психолога задания им соответствующей нормы. Обе стратегии связаны со страхом выйти из нормативного пространства в пространство преобразования, страхом изменения [1].
При этом, как в жизни семьи, так и в жизни личности существуют две противоположно направленных тенденции: к сохранению гомеостаза и к разрушению его, к развитию. Категории изменения и неизменности занимают необычайно важное место в субъективном пространстве личности. Как отмечал А.Ф. Лосев, «всякая живая личность есть так или иначе миф. Личностным восприятием пронизан всякий малейший акт нашего сознания» [2, 76]. Соответственно тенденции к гомеостазу и изменению на уровне индивидуального сознания существуют «мифология цикличности» и «мифология преобразования». Мифология цикличности связана с представлениями о невозможности реальных изменений, о заданное™, детерминированности и предсказуемости событий (в том числе чьего-то поведения). Эта позиция предполагает обнаружение старого, неизменного в новом, она как бы слепа по отношению к происходящим изменениям и выражается в репликах типа: «Мы все перепробовали, но ничего не меняется».
Мифология преобразования основывается на представлениях о возможности появления нового качества, отношения. Причем, рождение нового всегда граничит с чудом, появляется свободно, ниоткуда.
В ситуации семейного кризиса человек оказывается закрыт для нового опыта, новой реальности, но в то же время сохраняется надежда на чудесное возвращение мира, не связанное с необходимостью собственных метаморфоз.
Одно из направлений работы консультанта в данном случае может состоять в том, чтобы изменить содержание структурной оппозиции «неизменное — изменяющееся»: «инаковость» другого, его образа мира должна быть осмыслена как реальность, с которой надо считаться. С другой стороны, сама система отношений должна быть осмыслена как способная к реальным изменениям.
Проблема взаимодействия с глубинными мифологизированными слоями сознания требует сочетания прямых и непрямых методов воздействия, «вербальной и невербальной фокусировки на проблеме» [3].
В нашем случае прямое обсуждение сложившейся в семье ситуации проводилось в соответствии с положениями системной семейной терапии и включало такие традиционные для данного подхода методы, как циркулярное интервью, положительная коннотация и т.д.
Невербальная фокусировка на проблеме состояла в совместном решении членами семьи когнитивных задач открытого типа, предполагающих варианты решений. Надо отметить, что предположение о взаимовлиянии когнитивной и аффективно-мотивационной сфер уже нашло свое отражение в практике психодиагностики [4]. В данном случае гипотеза состоит в том, что возможна некоторая экстраполяция модели нестереотипного решения открытых задач на личностную позицию членов семьи. Необходимо отметить, что работа с открытыми заданиями была включена в общий контекст консультирования, при этом психолог ставил задачу своеобразного! «бриджинга», наведения мостов между опытом, открывающимся в совместном придумывании историй, и опытом анализа межличностных отношений в семейной системе.
В качестве примера может быть рассмотрена такая ситуация: мама 12-летней девочки обратилась в консультацию с жалобой на «неконтактность, замк40
нутость» дочери, ее «неуверенность, пассивность». В ходе консультации обнаружилось, с одной стороны, несовпадение мировосприятия и поведения активной общительной мамы и девочки, которой были свойственны избирательность в контактах и внутренняя переработка переживаний, а с другой стороны — наличие симбиотических отношений между мамой и дочерью при отстраненной позиции отца (к моменту консультации отец перешел на новую работу, связанную с длительными командировками, что нарушило сложившиеся в треугольнике паттерны отношений). Поводом для обращения в консультацию стало ухудшение успеваемости девочки, ее нежелание ходить в школу. (Поскольку в описываемом случае психолога посещали только мама и дочь, прямое воздействие строилось в соответствии с принципами системного консультирования для одного или нескольких членов семьи, разработанными М. Боуэном [5]). В рассказе мамы о дочери отчетливо прослеживались оба типа мифологических представлений: и мифология цикличности, выражаемая предложениями с характерными кванторами «всегда» и «никогда» («Я всегда ее подталкиваю с кем-нибудь встретиться, она никогда не проявляет инициативы»); и мифология преобразования («Я все жду, когда же она это перерастет»).
В данном случае в качестве открытой задачи выступало предложение придумать истории по картинам с неопределенным содержанием. Мама и девочка должны были рассказывать свои истории по очереди, при этом (вначале по просьбе психолога, а затем по собственной инициативе) авторы изменяли эмоциональный фон рассказа, изображенный эпизод становился поочередно началом или концом истории. При этом психолог поощрял и акцентировал различие историй, обращая внимание на несовпадение мировосприятия авторов, с одной стороны, и на возможность различных интерпретаций одного образа — с другой.
Первое направление в работе с историями может быть обозначено
Уважаемый посетитель!
Чтобы распечатать файл, скачайте его (в формате Word).
Ссылка на скачивание - внизу страницы.
