Взаимодействие экономики и культуры. Уровень и структуру потребностей, стереотип потребления. Образцы межгруппового поведения, страница 2

Модернизация в качестве необходимого элемента включает влияние психологического восприятия и поведения в рамках данной хозяйственной культуры. Вебер определил четыре типа социального поведения:

1.  Целерациональное действие.

2.  Ценностно-рациональное, основанное на определенных религиозных, этических, эстетических и других ценностях человека.

3.  Аффективное действие, обусловленное эмоциональным состоянием индивида, его чувствами, ощущениями.

Например, если человек почувствует, что под угрозой разрушения находится его генотип, его совесть, наступает импульсивно-судорожная, эмоционально-взрывная, яростно-защитительная реакция. И в этом отношении экономическому человеку определенной хозяйственной культуры можно сломать повседневные привычки, внешние проявления этой культуры посредством целенаправленного изменения хозяйственных условий экономической деятельности и идеологических усилий со стороны государств, корпораций, отдельных ученых и т.д.

4.  Традиционное действие, основанное на привычки, обычае.

Например, если земля у русских – «творение божье», дар природы, то она общее достояние, и частной собственности на землю быть не может.

Хозяйственная культура поддерживается путем создания определенных социальных инструментов – системы стимулов и наказаний, действующих в семье, на предприятии, в обществе и государстве. Общие черты всего народа России заключены в понятии нравственности. В России преобладает нравственный идеал, предусматривающий, прежде всего, духовное самосовершенствование человека.

Н.Бердяев обращает внимание на особенность этой ветви христианства: «Православие не имело такого активного отношения к истории, какое имело западное христианство…У русских отсутствуют буржуазные добродетели, ценимые Западной Европой. Буржуазные же пороки у русских есть именно пороки, которые такими и сознаются. Слова «буржуа», «буржуазия» в России носили порицательный характер, в то время как на Западе эти слова означают почтенное общественное положение». Это хорошо проглядывается в православной догматике:

1. Православие не превозносит суровый аскетизм, а предполагает знать во всем меру. Стремление к роскоши аморально при бедственном положении других.

2. Духовный идеал, душевное здоровье важнее материального успеха; собственность – и зло, и добро в определенных условиях.

3. В хозяйственных отношениях нестрогая прибыльность в рыночном обмене, отказ от требований жесткого, а порой и жестокого торга с обязательным извлечением выгоды. Как руководство к действию: «Не можете служить Богу и мамоне» - такова этика бизнеса царской России.

4. Большой значение имеет соборность – добровольное объединение людей для общих решений или действий, независимо от имущественного, интеллектуального или сословного неравенства; учет достоинства каждого человека в этой общности, мирный дух, сотрудничество в периоды испытаний.

5. Не ненависть в преуспевающему, а упрек упущенным возможностям.

В России не развита (или крайне слабо развита) мотивация цивилизованного частного собственника – хозяина (до сих пор нет развитой частной собственности, гражданского общества, правового государства). Преобладает мотивация или подданного великой империи, зависящего от приказов всей вышестоящей иерархии и вынужденного ловчить, обходить эти приказы, или фанатика, но всегда сохраняется надежда на получение материальных благ сверху. Отсюда – постоянное стремление прибедняться, в противоположность американскому «всегда держи улыбку!».

Большую роль в модернизации хозяйственной культуры сыграл западный капитал. Ему, с его стремлением перестроить экономическую жизнь России в своих интересах, принадлежало с 90-х годов XXI  в. около 55 % всех новых капиталов, в том числе до 43% капитала торгово-промышленного. Он получил опору в раскольнической ветви религии, которая дала знаменитые фамилии Морозовых, Рябушинских, Гучковых, преодолевающих типичное до сих пор упование  на «халяву»: даровая рабочая сила, покровительственные тарифы, «недостаток честности в торговых и промышленных отношениях нашего отечества» (Янжул, 1905), хищничество и лихоимство чиновников, осваивающих окраинные земли России, заработки на винных откупах и т.д.

Чем больше насилия проявлялось в насаждении западного образа жизни и хозяйствования, тем сильнее шло сопротивление, неприятие всего чуждого российскому менталитету. Это проявилось в начале 20-х годов XX в., когда попытка форсированного внедрения новых форм ведения сельского хозяйства привела к массовым восстанием крестьянства, на подавление которых государство вынуждено было бросить регулярную армию.

Российский опыт еще раз показал, что элементы чужой культуры воспринимаются лишь в переработанном виде, приспосабливаются к уже существующей национальной культуре, что было предсказано еще Отто Бауэром в работе «Национальный вопрос и социал-демократия».

Активно идущий в конце XX  и начале XXI в. процесс глобализации протаскивает англо-американский тип рыночной культуры как общий, единообразный для всех стран мира. Однако на примере российских рыночных реформ очевидно, что американский хозяйственный механизм не универсален. Он порождает у нас лишь отрицание самих реформ, их невосприятие народом. И, как отмечает литературный критик Лев Аннинский, «идут с ножом срезать большевистский слой истории, а за ножом почему-то кровеняют тысячелетия», «безысходность в генах».

В Москве под эгидой ООН 15-16 мая 2001 г. Состоялась Международная Кондратьевская конференция, посвященная диалогу между цивилизациями Востока и Запада, их взаимодействию, формированию интегрального социокультурного слоя, демографии, геоэкономике и геополитике в условиях глобализации мира. Идет поиск пути: как, не уничтожая ни одной цивилизационной культуры, найти им место в ходе эволюции экономики, направив ее в интересах всего человечества.