Последний раз об “экзистенциальном существовании”, страница 2

Однако, за своими “политическими коннотациями” С. Э. Никулин не увидел здесь подлинного вопроса, который был поставлен в рецензии в этой связи, а в своем “отзыве” не попытался как-то разъяснить этот вопрос читающей публике. Сперва, однако, одна азбучная истина, которую неплохо бы принять в соображение, прежде чем выдвигать в качестве аргументов собственные “коннотации” (и что особенно удручающе — выдумывая на основании этих “коннотаций” точки зрения, которые затем приписываются оппоненту). А именно: государственный институт — это манифестация того, что называется объективным духом, а это, в частности, означает: он не обладает той же степенью произвола в своих действиях, что отдельный человек. Поэтому если Дж. Сорос занимается поддержкой каких-то переводов, то никаких особых вопросов, это обстоятельство не вызывает (разве что у отечественной Думы), так как этот самый “объективный дух” может вовсе не проявляться в его действиях. Если же, скажем, Министерство Образования вздумает издавать де Сада, то здесь будет о чем призадуматься. У читателей, надо полагать, никаких вопросов не возникает в связи с тем, что МВД переиздает в рамках той же программы работы русских мыслителей о праве (и надо, конечно, сказать ему за это спасибо), хотя можно было бы и здесь обсудить проблему выбора и задаться вопросом о политике этого выбора. Но когда МВД (исходя из презумпции того, что реализация программы здесь осмысленна и выбор работ является осознанным) поддерживает издание работы, вышедшей в Германии в 1942 году (а, тем более, открывает ею серию), то это уже возбуждает ряд вопросов у людей, которые, как верно процитировал С. Э. Никулин, внимательно следят за тем, что “происходит сейчас в сфере философии и историко-философской науки”. Такого рода вещи являются общественно значимыми событиями. Известно, например, что исследовательскую работу Куайна поддерживало Министерство ВМФ США, и это кое-что говорит об уровне общественного признания в США разработок из области логики и аналитической философии (а из того, что этот факт обращает на себя внимание, можно — если уметь осуществлять элементарную рефлексию — усмотреть его значимость как такового). Из того же, что сказано в этой связи С. Э. Никулиным, явствует, однако, что МВД здесь сторона чисто пассивная и никоим образом не определяло и (как можно предположить на основании “отзыва”) не интересовалось “содержанием и структурой опубликованного материала”. Если это действительно так, то это странно до чрезвычайности. Если бы соответствующее министерство Германии “поддержало” в настоящее время выпуск перевода какой-нибудь достойнейшей книги, вышедшей в Советском Союзе даже не в годы Второй мировой войны, а, скажем, “Исторический материализм” под ред. Ф. В. Константинова, то общественный резонанс не ограничился бы одной рецензией, в которой обращено внимание на факт появления именно данной книги под эгидой МВД. Надо ли понимать С. Э. Никулина таким образом, что пожелай он или экспертный совет Санкт Петербургского университета, совместно с которым МВД осуществляет данную издательскую программу, издать не Больнова, а, скажем, такого прелюбопытнейшего мыслителя как Хаусхофер (что было бы также чрезвычайно полезно и интересно во многих научных отношениях), активно печатавшегося в это время в Германии, то МВД столь же пассивно поддержало бы и это издание? Меня же самого обстоятельство поддержки МВД действительно “порадовало”, ибо если выбор работы был не случаен, то является показателем того, что культурная программа МВД России отличается очень высокой степенью идеологической толерантности.