Вопросы теории и истории исполнения завещаний в гражданском праве России, страница 15

Вместе с тем новый ГК не предусматривает обязанности исполните­ля завещания представить наследникам отчет о выполнении своих пол­номочий, что чревато злоупотреблениями со стороны душеприказчика.

СУЩНОСТЬ ОТНОШЕНИЙ ПО ИСПОЛНЕНИЮ ЗАВЕЩАНИЙ

До революции в отечественной науке гражданского права преобладала точка зрения, что основу исполнения завещаний составляют отношения представительства. При этом большинство ученых, в том числе К.П. По­бедоносцев, А.Х. Гольмстен, А. Гордон, Д.И. Мейер, К. Кавелин, Л. Руд­нев, К.Н. Анненков, отождествляли отношение по исполнению посмерт­ных распоряжений с обязательством, возникающим из договора поруче­ния, а само завещание - с доверенностью. Некоторые цивилисты, в част­ности А.Г. Гусаков, для характеристики рассматриваемого института .прибегали к конструкции законного представительства (опеки), и лишь немногие, а именно С.А. Беляцкин, а позднее и А.А. Бугаевский, считали недопустимым уравнивание отношений представительства и исполнения завещаний.

К. Победоносцев полагал, что душеприказчик принимает на себя по­ручение от завещателя. Смысл этого поручения состоит в распоряжении имением и делами для исполнения последней воли завещателя. Такое поручение основывается на полномочии, характер и пределы которого определяются либо содержанием завещания, либо сущностью распоря-

260

____________

жений и действий, возложенных на душеприказчика1. А.Х. Гольмстен, скрупулезно сравнивая исполнение завещания с «продленной доверен­ностью», т.е. с отношениями договорного представительства, возник­шими до смерти доверителя и не прекратившимися после его смерти в силу согласия наследников умершего доверителя занять его место, пришел к выводу, что отличия доверенности и отношений по исполне­нию завещания не затрагивают тождественного существа этих отноше­ний, а само душеприказничество есть «обязательство, в силу которого одно лицо, согласно желанию умершего, становится поверенным в де­лах его, руководствуясь содержанием завещания и имея в виду права лиц заинтересованных...»2. Весьма интересна точка зрения А. Гордона, считавшего отношение по исполнению завещания своеобразной дове­ренностью. Это своеобразие, по мнению ученого, проявлялось как в моменте единения воль доверителя (завещателя) и поверенного (душе­приказчика), так и в моменте исполнения самого договора доверенно­сти. Воля сторон, полагал А. Гордон, проходит два этапа: первоначаль­но выражается вовне воля завещателя, она отражается в завещании, а с приобщением к ней воли душеприказчика договор формируется оконча­тельно. Однако осуществление этого договора, как отмечает ученый, начинается с момента смерти завещателя. На этом основании А. Гордон делал вывод о том, что договор душеприказничества является срочным, а смерть завещателя есть срок исполнения договора3. Л. Руднев указы­вал на временной разрыв, существующий с момента назначения душе­приказчиком до возникновения обязательства, которое вообще может не возникнуть, поскольку назначенное лицо вольно принять указанное звание или отказаться от него4. Д.И. Мейер, в свою очередь, отмечал, что душеприказчик юридически не обязан принимать на себя исполне­ние завещания (если только при жизни не заключил договор с завещате­лем), но так или иначе выразив согласие исполнить поручение, душе­приказчик становится полномочным представителем завещателя5. Той же точки зрения придерживался и К. Анненков, настаивая на том, что «душеприказничество должно быть почитаемо за один из видов добро­вольного представительства, близкий представительству по доверенно­сти»6. Как видно из приведенных выдержек научных трудов отечест-

1 См.: Победоносцев К. Указ. соч. С. 516.

2 Гольмстен А.Х. Указ. соч. С. 7-11.

3 См.: Гордон А. Представительство в гражданском праве. СПб., 1879. С. 243-246.

4 См.: Руднев Л. Указ. соч. С. 163.

5 См.: МейерД.И. Указ. соч. С. 424.

6 Анненков К. Система русского гражданского права. Т. I. 2-е изд. СПб., 1899. С. 501-502; он же. Система русского гражданского права Т. VI. СПб., 1909. С. 217.