Хозяйственная реформа. Методология общественных изменений (Лекция президента международной методологической ассоциации), страница 31

Попов С.В.: Понимаете, это стандартный способ, люди регулярно так думают, что все известно: "Плавали, знаем". Но вопрос в том, что происходит с ними после того, с этими людьми? Все эти реформаторы, они что говорят? Либо народ не тот попался опять в очередной раз, либо начальник помешал, либо еще что-то. Но если реально мыслить, то надо учитывать и народ, тот, который на самом деле есть, и начальника -- того, который на самом деле есть, и строить реформы реально. Конечно, "в первый раз". Но это совсем не означает, что это плохо.

Из зала: Вы говорите о санации предприятий, и мысль была такая: что выделяем цепочку и выстраиваем так, что на входе вкладываем рубль, а на выходе получаем два, и все считают, что это хорошо. Система развивается до определенных размеров и приходит к тому, что ей надо составлять и отраслевой план, чтобы иметь конечные выходы, иметь межотраслевой баланс, и мы придем к тому, что это все надо будет делать в масштабам федеральном, общегосударственном. Тогда возникает проблема: зачем мы отошли от Госплана?

Попов С.В.: Это не ко мне вопрос, а к тем, кто отошел. Я могу высказать свою точку зрения. Дело в том, что так на самом деле не получится, как вы говорите, поскольку эти предприятия в значительной мере сами будут планировать. На следующих лекциях мы рассмотрим вопрос о государстве и государственном регулировании.

Фактически государству гораздо выгоднее делать совершенно другое: даже с точки зрения прибыли государству выгодно делать всего две вещи. Первая - контролировать или развивать инфраструктуры (дороги, транспорт и т.д.), за которые можно брать, в отличие от продукции, любые деньги, потому что без них никто никуда не денется. И второе: ему гораздо выгоднее, гораздо выгоднее, чем при Госплане, чтобы все эти фирмы и компании работали максимально самостоятельно и платили максимально возможные налоги. Это наиболее прибыльный бизнес, который только существует в мире. Если вы с теми компаниями, которые начнут работать, проделаете такую вещь, то они у вас начнут плодиться, работать. А государство будет только богатеть. А если вы попытаетесь вернуться обратно к той структуре, то государство будет беднеть, поскольку механизмы государственного накопления хотя и хороши, но они постоянно разбазариваются. А во-вторых, вы будете совершенно неконкурентоспособны. Та старая система почему сломалась? Она не выдержала технологического и организационного соревнования. Мы не смогли так быстро переорганизовываться.

Никто не против плана, поймите. Просто планы должны быть соразмерны тому, что мы можем.

Из зала: У каждого плана должна быть цель. Для чего все это?

Попов С.В.: Здесь я ничего не могу сказать, я полностью согласен. У плана должна быть цель.

Из зала: Почему же все сломалось?

Попов С.В.: Я вам ответил, почему это сломалось. Вы, наверное, не найдете в стране человека, который бы сказал: "Я это сломал". Мы все сломали понемножку именно в силу того, что механизма развития мы не построили. Если вернуться к 1929 году, о котором я рассказывал вчера, люди, которые все это строили, попали в определенного рода ловушку. Во-первых, они предполагали, что государство в лице партии сможет предвидеть следующие шаги развития и будет источником развития, поскольку они, видимо, как наш коллега, предполагали, что только им - пяти процентам - доступно стратегическое планирование, а остальные 95 процентов нужно содержать. И во-вторых, на чем они сломались? Они построили систему жесткую, которую потом не смогли реорганизовать в следующий инфраструктурный этап развития технологий и экономики. Не смогли - и она разрушилась. А кто и зачем - это вам, наверное, надо расследование проводить. Я не знаю.

Из зала: Священная корова - военные. Только дотронулись - не трогай! Вот организуем мы комиссии по банкротству, а сколько таких коров еще объявится у нас, на местном уровне?

Попов С.В.: Много. Я про это говорил.

Из зала: И как из этого выйти? Пусть нерентабельное, пусть убыточное, пусть разворовывают, а Ельцин сказал "Не трогать" - и все.

Попов С.В.: Вы прекрасно знаете, что Ельцин тоже не вечен. Почему он сказал не трогать?

(конец записи)