Фенотипическая интерпретация политической активности

В. К. Вилюнас

ФЕНОТИПИЧЕСКАЯ ИНТЕРПРЕТАЦИЯ ПОЛИТИЧЕСКОЙ АКТИВНОСТИ

В политологических работах обычно обсуждается уже сложившаяся, реально наблюдаемая политическая активность, уточняются ее типы, социальные предпосылки, последствия и т.п. Очевидно, что для более полного понимания политической активности полезно рассмотреть ее психологический и даже природный смысл: внутренние побуждения, филогенетические корни, онтогенетическое развитие. Поскольку при таком взгляде на проблему выявляется связь между политическим поведением и конституциональными типами человека, сначала кратко рассмотрим вопрос о том, что они собой представляют.

Проблема психопатий и акцентуаций

Среди существующих типологий, характеризующих людей не по приобретенным (культурно обусловленным) особенностям, а по генетически детерминированной природе, наиболее содержательна и полна типология психопатических отклонений. Накопление данных о них началось в середине прошлого века с описания "морального помешательства" (Prichard, 1847), позднее названного психопатией, и продолжается до сих пор (Гульдан, Иванников, 1974; Гурьева, Гиндикин, 1980; Dolan, Coid, 1993; Doren, 1987; Harpur, Hart, Hare, 1994). Патологическое (так полагают исследователи) происхождение этих данных ограничивает возможность их использования при попытках разобраться в особенностях нормального человека. Ниже будут приведены аргументы, оспаривающие такое представление.

1. К психопатиям традиционно относят: а) устойчивые, б) тотально обнаруживающиеся и в) социально дезадаптивные отклонения таких особенностей человека, как характер, темперамент, мотивация; иногда еще указывают на: г) генетическую детерминацию таких отклонений и др.) их уникальность, несовпадение с признаками других нарушений психики. Следует подчеркнуть, что при практическом применении этих легко формулируемых критериев возникает множество затруднений.

2. Хотя крайнее выражение психопатических свойств обычно рассматривается как случай патологии, многие авторы подчеркивают, что "невозможно провести границу между нормой и психопатией. Существует только плавный переход" (Kahn, 1931, с. 60). Более развернуто и ярко это же представление излагает П.Б. Ганнушкин: "...В нерезко выраженной форме те или другие психопатические особенности присущи почти всем и нормальным людям. Как правило, чем резче выражена индивидуальность, тем ярче становятся и свойственные ей психопатические черты. Немудрено, что среди людей высокоодаренных, с богато развитой эмоциональной жизнью и легко возбудимой фантазией количество несомненных психопатов оказывается довольно значительным" (1998, с. 154). Эти слова свидетельствуют о том, что психопатия, даже трактуемая как патологическое явление, иногда может сочетаться с положительными и желательными свойствами. Понятие "акцентуация" (Леонгард, 1981; Личко, 1983), прочно вошедшее в научную терминологию (Краткий..., 1985, с. 14-15) и обозначающее такие же, как при психопатиях, только более слабо выраженные отклонения, терминологически закрепило идею постепенного перехода от нормы к "патологии": акцентуант - человек с уже заметными отклонениями, но еще не психопат.

3. Нет также отчетливой границы между случаями психопатии и отклонениями другого характера, поэтому наряду с "классическими" психопатиями, признаваемыми большинством авторов (например, циклоидная, шизоидная, истероидная, параноидная), существуют и такие, которые выделяются только в отдельных классификациях (см. обзоры: Lewis, 1974; Partridge, 1930). Разнообразие психопатических типов и неопределенность критериев их различения создает впечатление, что данная нозологическая категория "...используется в качестве мусорной корзины, в которую сбрасываются все иначе не идентифицируемые отклонения личности" (Ргеи, 1944, с. 936).

4. Сомнение по поводу оправданности патологической интерпретации психопатий больше других поддерживается критерием социальной дезадаптации (в), поскольку он связывает эту диагностическую категорию не только с характером и выраженностью психического отклонения, но и с социальными условиями, принимающими или осуждающими данное отклонение. Этот критерий означает, что столь же выраженные, устойчивые и тотальные, но социально желательные отклонения (например, крайнее трудо-, дето- или боголюбие, альтруизм) не диагностируются как психопатические. Однако социальная желательность особенностей человека, влияющая на его адаптированность в обществе, изменчива как исторически, так и географически, а это значит, что, оказавшись по другую сторону государственной границы, он может перестать быть психопатом или, напротив, стать им: "Большинство свойств, которые в настоящее время у нас могут трактоваться как психопатические, в другую эпоху (Ренессанс), в других широтах (страны южного климата) или у других рас (латиноамериканские племена) ни в каком смысле не трактовалось и не трактуется как отклоняющееся от нормы" (Kahn, 1931, с. 60-61). Классик психиатрии К. Шнайдер дал . созвучное этому утверждению ироничное определение психопата как человека, которого в мирное время содержат в тюрьме. Вследствие двойной детерминации (особенностями человека и социальными стандартами их оценки) термин "психопатия" в англоязычной литературе постепенно стал вытесняться термином "социопатия" (Begun, 1976; Rabin, 1986), подчеркивающим аномалию не столько человека, сколько отношений между ним и обществом, которое тоже может быть больным.