Становление Ассоциации стран Юго-Восточной Азии (АСЕАН) 1967-1989 гг. Экономический кризис в Азии в 1997-1998 годах, страница 3

К концу ноября 1997 всеобъемлющий  кризис распространился на Южную Корею, самую огромную из азиатских 'тигров' и одиннадцатую в мире экономику, которая просила у Международного валютного фонда самую большую ссуду в 20 миллиардов долларов. Несмотря на ее политическую неустойчивость, влияние вооруженных сил и нехватку социальных условий, Южная Корея была одной из самых успешных экономик в Восточной Азии. Как и в Японии, жители Кореи были счастливы упорно трудиться и делать сбережения, наградой было увеличение среднего дохода от менее чем 100 $ в 1960 до 10 000 $ в 1995. Но после заимствования в годы изобилия, много южнокорейских компаний были некоторое время обязаны их стоимости, и в итоге оказались перед крахом, угрожающим их служащим  падением зарплат или безработицей. Одним из результатов было серьезное волнение, с забастовками и демонстрациями. Но Международный валютный фонд, Международный банк, а так же страны ответили на затруднительное положение Кореи в декабре, выпустив спасательный пакет в 35 миллиардов $. Эти суммы затмили все предыдущие экономические операции спасения, но общий долг Южной Кореи нассчитывал 150 миллиардов $. В разгар этих событий 24 ноября 1997 рухнул один из крупнейших банков Японии, оставив 14 миллиардов $ долгов, это усилило страх краха второй по величине экономики в мире и ликвидировало все еще значительные иностранные инвестиции в Японии. Общий долг японских банков был оценен в 550 миллиардов $. В январе 1998 фондовая биржа Гонконга начала падать, имели место и проблемы в банковском деле и на рынке недвижимости, а так же в стремительно растущей безработице.

Восточноазиатский экономический кризис имел воздействие и за пределами, особенно в России, которая была на грани экономического краха в августе 1998, в связи с падением рубля. Но в Западной Европе и Северной Америке, несмотря на годы слабых преобразований в финансовых рынках и небольшими неприятностями вызванными повышающимися ценами на нефть после 1998, депрессия была остановлена. Основная политическая стоимость была также рождена местными лидерами. В Японии, например, премьер-министр Хашимото был вынужден уйти в отставку 13 июля 1998 после унизительных результатов выборов для Либерал-демократов. Намного худшие результаты, однако, имели место в Индонезии. Имеющюю долг в общей сложности 120 миллиардов $ и стоявшую перед требованием Международного валютного фонда  экономического реструктурирования, как и перед Кореей индонезийцы стояли перед опасностью падения зарплат, безработицей, и сокращением, и они реагировали еще более яростно. В течение нескольких недель в начале 1998 прошли марши протеста, требующие прекращения режима генерала Сахарто, диктатору с 1966. Осужденный за коррупцию, и больше не способный полагаться на армию, для того, чтобы сокрушить оппозицию, он наконец ушел в отставку 21 мая, но оставил власть в руках своего прежнего соратника Бачараддина Джузута Хабибиа. Волнение продолжалось, возросла деятельность среди сепаратистских групп в индонезийском архипелаге, хотя Хабиби действительно осуществлял контроль над преобразованием полицейского государства Сахарто и даже, в январе 1999, объявил готовность правительства предоставить независимость Восточному Тимору. Эта бывшая португальская колония была захвачена Индонезией в 1975, но боролась за свою независимость ценой десятков тысяч жизней. К сожалению перспектива референдума по будущему Восточного Тимора породила новую вспышку насилия, так как индонезийская армия, которая за два десятилетия борьбы за провинцию, потеряла приблизительно 20 000 мужчин была против независимости. В конечном счете референдум, прошедший 30 августа, показал преимущество в 78 процентов в пользу независимости, но даже это не остановило резню, и ООН согласилась послать в конце сентября подведомственные австралийцам силы по поддержанию мира в Восточном Тиморе, который вскоре установили порядок. В октябре 1999 Хабиби ушел в отставку и Консультативная Ассамблея избрала президентом Исламского либерала, Абдера Рахмана Уохида. Но менее чем через два года своего президентства, этот старый и больной политик снизил вдвое курс национальной валюты, усилил христианско-мусульманское насилия, и требования автономий отдаленными областями.