Геополитика, географический материализм и марксизм, страница 3

6. Гаусгофер.

Гаусгофер действительно наиболее интересная фигура среди ... геополитиков (о Графе и Хоррабине мы будем говорить особо). Можно даже сказать, что он до известной степени развил дальше геополитический метод... <...>

...можно отметить некоторую склонность Гаусгофера к диалектической постановке вопросов, особенно если сравнить его подход с подходом Ратцеля или Челлена. Ратцель писал: «Значение положения (страны) не может исчезнуть». Таких застывших формулировок, на ряду с которыми, впрочем, и у Ратцеля встречаются иногда более широкие взгляды, Гаусгофер старается принципиально избегать. Так, напр., он противопоставляет «статике границ, всегда обгоняемой жизнью», их «преобладающую в живой действительности динамику». Расу он считает не вечной категорией, как Рихтгофен, а чем-то изменчивым. <...>

Гаусгофер придает здесь экономическому фактору гораздо большее значение, чем факторам земной поверхности с их ускоряющим и задерживающим влиянием на смешение разных групп населения. Климат — формы сельского хозяйства — переселенческое движение — изменение расовых признаков, такова приблизительно схема, которую можно извлечь из анализов Гаусгофера.

Правда, до каких-нибудь общих методологических выводов не в состоянии подняться и Гаусгофер. Поскольку он не уяснил себе своеобразной закономерности экономического и социального момента (в сущности, он отмечает только грубые экономико-географические связи, пытаясь прямо вывести из них политические явления), постольку и для него неизбежно в конце концов ниспадение в старую мистику «произвольных определений». Так, напр., несмотря на очень правильные (хотя и не до конца продуманные) соображения о социальных последствиях рисового хозяйства, он все-таки не может объяснить закономерностей в развитии Китая, Японии и Индии. <...>

…он не останавливается даже перед … прогнозами, возвещающими скорый конец «большевистского эксперимента» в Советском Союзе <...>

На что Гаусгофер только намекает, то прямо высказывает Обcт, один из редакторов геополитического журнала. Области, захваченные другими империалистическими державами, «созрели» для самостоятельности. «Население Ближнего и Дальнего Востока,—пишет Обcт,—почти совершенно сравнялось с европейцами в смысле цивилизации и культуры, и мы слишком хорошо понимаем, что .там (!) человечество добивается полной свободы и хочет самостоятельно определять свою судьбу». <...> «Мы,— заявляет проф. Обст, разумея под этим «мы» новый германский империализм,—мы хотим развивать колонизационную деятельность вовсе не в азиатских странах, а в Африке и в южной части Тихого океана! Народы этих обширных областей еще не могут обойтись без учителя и друга...». «Мы» принесем им культуру, в которой, как известно, у нас самих нет недостатка. «В духе такого обязательства перед человечеством мы собираемся продолжать германскую колониальную политику... Без низменного своекорыстия...» и т. д., и т. д. Как видим, это та же песенка, которую уже наигрывал на империалистическом рожке Челлен (империализм, как «чувство ответственности за свою миссию в человечестве». И тут буржуазная германская республика продолжает гордые традиции Гогенцоллернской империи. Напомним, что колониальные резолюции Брюссельского съезда II Интернационала, член которого Граф старается привить революционному рабочему движению «геополитическое» мышление, насквозь проникнуты духом новогерманского империализма.

«Без низменного своекорыстия...,—восклицает Обст на стр. 153 своей статьи, — мы требуем возвращения наших колоний!» Двумя страницами ниже он со вздохом облегчения скидывает с себя ангельские крылья и берет в руки гораздо более подходящие ему счеты. «Без низменного своекорыстия» он высчитывает, что нужно нынешнему германскому капитализму. «Во-первых, у нас нет рынков сбыта для наших фабричных изделий, а, во-вторых,... дешевого сырья. То и другое одинаково катастрофично для германского хозяйства». Затем Обст соображает, что можно было бы в этом отношении извлечь из требуемых себе германским империализмом областей (и чем снабдить их), и приходит к следующему выводу, знаменательному для каждого, даже социал-демократического, друга колониальных народов: «Таким образом не подлежит сомнению, что мы постепенно можем получить большую часть потребного для нашей промышленности сырья из колоний». Аналогичное значение могли бы приобрести «германские колонии» как рынки сбыта. «Они явились бы серьезнейшим средством для предотвращения хозяйственной катастрофы и страшной безработицы в нашем отечестве». И в заключение — громогласный вывод: «Германия погибнет, если не получит обратно своих колоний в кратчайший срок» (Подчеркнуто самим Обстом). <...>

7. Граф.